Такая же игра, как во флейме "Песни". Но писать надо стихи, причем нужно использовать слово, на которое кончается предыдущая цитата. Достаточно четверостиший, или двустиший, если они зарифмованы, но не обязательно ими ограничиваться.
Слово можно склонять или спрягать.
Начинаю.

Что в имени тебе моём?
Оно умрёт, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальний,
Как звук ночной в лесу глухом.

В следующем стихе должно быть использовано слово глухой.

Ах, да. Лучше указывать, из чьего стихотворения цитата.
Предыдущее - из Пушкина.

я попозже, мне пока не дано

Глухой глухого звал к суду судьи глухого.
Глухой сказал:"Моя им сведена корова".

Тоже из Пушкина, кажется (там дальше судья выносит вердикт "жените молодца, коль девка виновата")

Даёт корова молоко...
Да, так писать не так легко!

Михалков? Барто?

Легко на сердце от песни веселой,
Она скучать не дает никогда,
И любят песню деревни и села,
И любят песни большие города.

Лебедев-Кумач. Если, конечно, тексты песен уравниваются в правах со стихами.

Я целиком напишу стихотворение.

Наплывала тень... Догорал камин,
Руки на груди, он стоял один,

Неподвижный взор устремляя вдаль,
Горько говоря про свою печаль:

"Я пробрался в глубь неизвестных стран,
Восемьдесят дней шел мой караван;

Цепи грозных гор, лес, а иногда
Странные вдали чьи-то города,

И не раз из них в тишине ночной
В лагерь долетал непонятный вой.

Мы рубили лес, мы копали рвы,
Вечерами к нам подходили львы.

Но трусливых душ не было меж нас,
Мы стреляли в них, целясь между глаз.

Древний я отрыл храм из-под песка,
Именем моим названа река.

И в стране озер пять больших племен
Слушались меня, чтили мой закон.

Но теперь я слаб, как во власти сна,
И больна душа, тягостно больна;

Я узнал, узнал, что такое страх,
Погребенный здесь, в четырех стенах;

Даже блеск ружья, даже плеск волны
Эту цепь порвать ныне не вольны..."

И, тая в глазах злое торжество,
Женщина в углу слушала его.

(Н. Гумилёв)

LazyFox
Конечно, уравниваются.

Под Кpаковом убитый, тpубач тpубит бессменно
Печаль его безмеpна, сигнал тpевоги чист.
Мы школьники, Агнешка, и скоpо пеpемена,
И чья-то pадиола наигpывает твист.

(Окуджава)

Когда, пронзительнее свиста,
Я слышу английский язык, -
Я вижу Оливера Твиста
Над кипами конторских книг.

(Мандельштам)

Посылаю тебе, Постум, эти книги
Что в столице? Мягко стелют? Спать не жестко?
Как там Цезарь? Чем он занят? Все интриги?
Все интриги, вероятно, да обжорство.

Я сижу в своем саду, горит светильник.
Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых.
Вместо слабых мира этого и сильных -
лишь согласное гуденье насекомых.

(Бродский)

Там на ином, невнятном языке
Поёт синклит беззвучных насекомых,
Там с маленьким фонариком в руке
Жук-человек приветствует знакомых.

(Заболоцкий)

Пронзительное такое стихотворение Асадова :

СТИХИ О РЫЖЕЙ ДВОРНЯГЕ

Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину:
- Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою,
Но все же тебя я покину.

Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пестрый людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.

Собака не взвыла ни разу.
И лишь за знакомой спиною
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоскою.

Старик у вокзального входа
Сказал:- Что? Оставлен, бедняга?
Эх, будь ты хорошей породы...
А то ведь простая дворняга!

Огонь над трубой заметался,
Взревел паровоз что есть мочи,
На месте, как бык, потоптался
И ринулся в непогодь ночи.

В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали...
Тут, видно, о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.

Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам, из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит задыхаясь!

Споткнувшись, кидается снова,
В кровь лапы о камни разбиты,
Что выпрыгнуть сердце готово
Наружу из пасти раскрытой!

Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом оставили тело,
И, стукнувшись лбом о перила,
Собака под мост полетела...

Труп волны снесли под коряги...
Старик! Ты не знаешь природы:
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце - чистейшей породы!

Так понял, что на последнее слово выделенного четверостишия?
Если так, то:

То ли мука, то ли скука,
Одиночества наука..
А тоска - такая штука,
Не укрыться от нее.
Я зарвался, я заврался,
Я опять с цепи сорвался
И осмыслить попытался
Положение свое.

Вот плыву на пароходе,
Смят и сжат, как туз в колоде,
Маюсь вроде (это в моде)
Драматической тоской.
Я голодный и бездомный,
а вокруг - такой бездонный,
Океан - такой огромный,
Атлантический такой.

(М. Щербаков)

Тихий ветер. Вечер сине-хмурый.
Я смотрю широкими глазами.
В Персии такие ж точно куры,
Как у нас в соломенной Рязани.

Тот же месяц, только чуть пошире,
Чуть желтее и с другого края.
Мы с тобою любим в этом мире
Одинаково со всеми, дорогая.

Ночи теплые, - не в воле я, не в силах,
Не могу не прославлять, не петь их.
Так же девушки здесь обнимают милых
До вторых до петухов, до третьих. <...>

(C. Есенин)

Навозну кучу разрывая,
Петух нашел Жемчужное зерно
И говорит: "Куда оно?
Какая вещь пустая!
Не глупо ль, что его высоко так ценят?
А я бы право, был гораздо боле рад
Зерну Ячменному: оно не столь хоть видно,
Да сытно".

Невежи судят точно так:
В чем толку не поймут, то всё у них пустяк.

(Иван Крылов)

Мой брат рисует лучше пусть,
Рисунки - пустяки,
А у меня отличный вкус,
И я пишу стихи.

(Н. Глазков)

Эти
сегодня
стихи и оды,
в аплодисментах
ревомые ревмя,
войдут
в историю
как накладные расходы
на сделанное
нами —
двумя или тремя.

(В.Маяковский)

Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
(А.С.Пушкин)

Раз в крещенский вечерок
Девушки гадали.
За ворота башмачок,
Сняв с ноги, бросали.

(В.А. Жуковский)

Нас водила молодость
В сабельный поход,
Нас бросала молодость
На кронштадтский лед.

(Э.Багрицкий)

Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела —
А нынче... погляди в окно:

Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.

(Пушкин)

Выхожу один я на дорогу,
Сквозь туман кремнистый путь блестит.
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.
(М.Ю.Лермонтов)

Ни о чем не нужно говорить,
Ничему не следует учить,
И печальна так и хороша
Темная звериная душа:

Ничему не хочет научить,
Не умеет вовсе говорить
И плывет дельфином молодым
По седым пучинам мировым.

(Осип Мандельштам)

Не стареют душой ветераны,
Ветераны Второй мировой.

Изменено: Маргарита, 11-11-2002 в 23:06

Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем!
Мировой пожар в крови -
Господи, благослови!
(А. Блок)