Перед тем, как разделиться на две команды, чтобы сыграть партию футбика, Петька получил свой первый пинок и упал из-за откуда то высунутой подножки. То самое ветреное утро пятницы перед любопытствующим взглядами девочек четвертого класса, осталось в памяти очевидцев эпизодом, первым в длиной цепы поражений, когда парень испачкал и продырявил на коленке школьную униформу. Солгав по этому поводу матери, он, во время обеда, решительным голосом спросил: «Мам, можно будет купить футбольный мяч? У Коли есть кожаный. Даже среди «бешек» меня дразнят, можно, очень хочется?» С полминуты паузу прервал резкий отказ матери, так как Александра Леонидовна была женщиной властной, и заметила: «Полно дурью маяться, сравнил бы лучше на оценки,», но тут же Петя вклеил «но мам!?», что не спасло и после слов: «Хватит, пора заняться делом!» отослала его к столу в гостиной, чтобы он сделал и дал ей проверить домашние задания.
Петя промолчал, про то, как он после вышел из строя, шагнув в сторону тренера, чтобы истукан по прозвищу Никита, ставший местным главарем и поэтому назначаемый капитаном команды, его не пропустил, как случилось на прошлой неделе. Вместе с Гошей, мальчиком на два класса выше ихнего, ребята начали перекличку.
«Я беру Эдика!», гаркнул безбородый истукан. «Лех, к нам!», и поманил рукой Гога, коротко постриженный хлопец 11 лет. «Давай, возьмем Ванью, он вроде не слабак,» «Саш, вратарем будешь? Че стал как баран? Дымидрол, быра, а то, смотри, соплю возьмем!», прогорланил чем-то недовольный истукан. Изначальный строй стал редким как осенние грядки морковки, а Петя пронюхал, что и тут уже разнеслась молва о нем, как о неважном спортсмене, так как лидеры обоих группировок смотрели через него как через сынка стеклодува.
Его это напрягало, и каким-то образом они разузнали, что его приняли в элитарную школу по давнему знакомству матери, поэтому его стыд удвоился, когда из «ашек» осталось всего два игрока, пухленький Шамиль и пресловутый Петручио, прозванный боксерской грушей, забегая на четыре абзаца вперед.
Взяли дебелого, худого оставили. Оставили в сраму после лютого выпада Никиты, аж так, что Петкино сердце екнуло. Что одноименник богатыря скорее возьмет общую любимицу Настю, чем такого придурка, так и прокричал «придурка», нагло смотря и выжидая его реакции. Именно это гадкое слово, изгоя из мужского фронта. Новичка отправили в девичий лагерь. Унизительней всего казалось то, что Петя, натура, несомненно, широкая, им страх как захотел по ему одному известной причине угодить, безропотно повинуясь малейшему жесту и потворствовая подобно щенку.
Прошла первая четверть учебного года. После уроков, однажды, перед тем как забрать Петю на машине, с ним познакомилась Соня. Про хулиганство товарищей она знала не понаслышке, из-за них втихаря от бабушки она подстригла прекрасные локоны, что бы не выделяться, сейчас, мол, так не модно. Но, не желая обидеть, Сонечка не заступалась открыто за Петьку, ему же чтобы потом не стало перед ей стыдно.
Она подошла и начала со слов: «Ты чего, Петюх, им не отвечаешь? Знай, что я неверью, но кто-то разводит тары-бары. Ходят слухи, что твой отец сидел и про дурацкую прическу, аля господина Поттера, да только вовсе и непохоже на него. Крендель, отвечай, мне ты можешь довериться!», но кровь ударила ему в лицо и парубок смог промямлить в ответ лишь: «Мне жутко плохо,» и резче, чем требовало раненное достоинство, отвернулся. Настал удобный случай.
В следующее мгновение девочка привстала с парты, нагнулась и, собрав разбросанные крошки девичьей смелости, чмокнула его в щеку. Малый не успел разинуть рот и эффектно приподнять голову в ее сторону, как она выбежала, оставив его ни с чем. Но лед тронулся, подуло ветром перемены и, если бы к его груди приложили бы в тот момент тонкий прибор, регистрирующий не только сердцебиение но и внутренние колебания, то инструмент тот выдал бы мурлыкание, самое что ни есть голос майском кошачьем хоре. Но кошак выпустил ногти и случилось, сценарий, который не раз проигрывался уже в течении всего сентября, повторился, когда шайка с скитальцем Никитой догнали жертву и прижали Петра к стене. Петр не смел пикнуть от боли, не хватило смелости позвать на помощь, да и никто, даже из взрослых не откликнулся бы, это было проверенно.
Ему отсыпали прилично, сдачи не нашлось. В неровном бою они брали ростом. Пока Ванька подпевал, держа заломанные за спиной руки мальчугана: «Че лезешь ни к своей бабе, молокосос? Ей, воняет же с тебя, братец здорово,», Эдик пинал и издевался, напоминая, как сегодня над ним надругался: «Эта моя парта у окна, понял? Чтобы там больше не видел твоего зада!», нанося одновременно удары, до первого «харе», когда банда сматывала удочки, а Петя начинал медленно приходить в себе.
Тогда же, лежа на холодном кафельном полу туалетной комнаты начальной школы, более синий, чем обычно, он, страстно зажурив глаза, загадал одно единственное желание. Опасной была его мечта, которой предначертано было сбыться, только не как в той картине, которую он нарисовал год тому назад, приклеенной к дверям холодильника. Снова он решительно стиснул тоненькие губы и сжал новую мечту в опушенных по бокам кулачках, чтобы та не улетела, его робкая фантазия, которая должна, непременно как должна была воплотиться. Робкое видение о волшебном плаще-невидимке с капюшоном и с волшебной палочкой в одном из тысячи тайных внутренних карманов, чтобы, чтобы взять и, и отомстить. «Запляшут по моей дудке,» улыбнулся парень, вытряхивая пыль со штанов.
На следующий день он вынес под свитер из районной библиотеки первые тома научно-популярных трактатов по магии и краткий справочник по экипировке юного кудесника, вынес подпольно, чтобы потом безвозвратно превратиться в ходячцю энциклопедию, а язык – в закладку.
Господин Петручио дал обет молчания и занялся разной магической чепухой, которая приводила его в смешные ситуации и ни как не иначе как позорило в классе. Тем временем некоторые дети стали обзывать его идиотом, парни не побоялись даже красного словца типа урода, в то время как он старался не реагировать, но слишком часто сам заигрывался и надоедал другим, и тогда даже сборники заклинаний оказывались бессильными и он пускался в бег, бежал прочь, куда поведет.
Запутанный чародейством Петя, оказалось, пропустил намеки Сони, дружелюбной тучной девочки, которая в него «вцепилась», что, правда, не прошло мимо учительницы, но странным образом проскользнуло мимо него. Открыв для себя новую перспективу беспредметного разговора с очаровавшей его Соней, он отрекся от белого братства, равно как от черного, и сжег, прилично надымив при этом в ванной, книги и брошюры про астрологов и спиритуалистов. И когда последние тома догорали перед его мысленным взором, и он становился свободнее и почувствовал, что онне нуждался в ложных авторитетах, его юность была ему куда приятней, когда они взялись за руки за одной партой в конце класса, чтобы уединиться.
В пятнице, на втором уроке, а было начало литературы, стремительно открылась дверь и в класс вошли, ростом в два метра трое: два юноша и, видимо, отец кого-то из учащиеся. Соня держала это от всех в строгом секрете до этого момента, так что, когда они стали стеной, чтобы заступиться за Петю, он сам был не менее удивлен. Первым заговорил брат подружки: «Может ростом Петя не отличается и отжимается меньше, чем кто-то из вас,» кончил он многоточием смотря в потолок, мысль же подхватил его однокурсник: «Петя приехал сюда из деревни. Вполне возможно, что он не знает всего и не учился тому, чему учились вы, но какое вы имеете право нападать на него?»
Учительница привстала у доски, сделав шаг вперед, и попросила встать виновных, но ленивые взгляды обидчиков перетекали из точки в точку; ответа не последовало. В эту самую минуту, наконец, холодным тоном и наряженный в сером костюме в голосочку мужчина произнес следующую речь: «Этот парень не раз заходил к нам в гости, так что я имел возможность составить впечатление о Пете не только с пересказов моей дочери. Может и вправду он чуточку перестарался, желая понравиться вам, ведь вы стали его новыми соседями и коллегами. Слабый физически, сам того не зная, Петя силен друзьями, то есть нами и пусть он узнает, на кого можно надеяться в трудной минуте. Отныне, те, которые выступят против Пети или Сони, будут иметь дело лично со мной, а мне, господа, уже будет не до вызывания родителей к директорше, зарубите себе на носу!»

__________________
159599584